("КП"-1999)

("КП"-1999)

КАТАКОМБЫ...

Вход - не вход, а, скорее, влаз или влет. В земле - дырка. Ниже, метрах в трех от поверхности, виднеется дно. Из стен торчат заиндевевшие камни. Мы переодеваемся в одежду погрязнее, всё чистое прячем, рюкзаки суём в полиэтиленовые пакеты. Наконец - мешок с рюкзаком летит вниз, в дыру, а ты летишь за ним. И всё. Ты в катакомбах.
"Катакомбы (итал., ед.ч. catacomba), системы подземных помещений, обычно искусственного происхождения. Часто служили в древности для отправления культа и захоронений (в Риме, Керчи, Киеве и др.). Некоторые катакомбы (каменоломни) использовались в революционной и партизанской борьбе (Одесса, Аджимушкай)".
БСЭ.
Подмосковные катакомбы не удостоились упоминания в энциклопедическом словаре. Тем не менее, в Московской области сейчас насчитывают около пятидесяти подземных систем. И постоянно обнаруживают новые. Самые известные катакомбы - Никиты, Сьяны, Кисели, Силикаты.
…От входа, на корточках и четвереньках, волоча сопротивляющийся рюкзак, добираюсь до первого зала, высота которого позволяет даже стоять. Ждем ползущих сзади. Леша, знаток и завсегдатай Сьянов, записывает нас в журнал регистрации. Если что случится, по этим записям нас найдут. Может быть. Когда-нибудь…
Потом, стукаясь головой о потолок, который поднимается и опускается без всяких предупреждений, мы добираемся до завала Мясорубка. Дорогу преграждают две здоровенные опустившиеся плиты. Пролезть можно сверху и снизу. Со стороны мы похожи на тараканов, улепетывающих в первые попавшиеся щели от руки с тапочкой. Больше всего страдают опять же рюкзаки и гитара.
Пока ждем "хвост", "голова" процессии отделяется и утекает в неизвестном направлении, нарушая пещерное правило "Жди следующего". На развилке мы пытаемся найти направление методом тыка, но спасает нас только кто-то вернувшийся. И вот, в полном составе, прибываем к месту прописки - в грот с милым, жизнерадостным названием Три поросенка.
Катакомбы начали расти в Подмосковье в XIV веке. Тогда, еще при Дмитрии Донском, в Москве началось строительство белокаменного Кремля. Позже из белого камня стали строить и обычные дома. Известняк для этих строек добывали в окрестностях. Все подмосковные катакомбы - бывшие каменоломни. А Сьяновские - одни из самых первых, из самых старых. А потому и размерами не подкачали: по одним данным - 35 километров, по другим - 49. Для Московской области это рекорд.
Три поросенка - три комнаты. С мебелью: стол, скамейки, полки для кухонной утвари в одном гроте; широкое ровное каменное возвышение - кровать - в другом. На "кухне" мы съедаем приготовленные на примусе макароны с тушенкой (костер, понятно, не разведешь - сам себя выкуришь). На "кровати" раскладываем спальники - ширины её как раз хватает на нашу компанию из девяти человек.
Чтобы съесть макароны и попить чай, нужна вода. Добывать её идем к водокапу, обозначенному на карте формулой H2O. С потолка капает. На полу стоит дырявая в двух местах детская ванночка. Одна дырка - случайная, другая - функциональная - через неё, наклоняя ванну, льют воду в канистру. Проливать нехорошо - воды немного и набирается она долго.
Забыть о цивилизации, укрывшись в Сьянах, трудно. Во-первых, системщики натащили внутрь и развесили по стенам массу всяких вывесок - от дорожных "кирпича" и "Осторожно, дети!" до табличек с правилами пользования лифтами. Во-вторых, зимой в системе очень много людей. Наверное, играет роль разница температур: в Сьянах круглый год примерно плюс 6о С.
"…А когда я был тут летом один, слышал ночью, как потолок трещит, - сообщил Леша вместо колыбельной, когда мы залазили в спальники. - Но я не стал уходить, потому что если бы на следующий день не пришел на день рождения к другу, меня начали бы здесь искать. Живого или нет - всё равно откопали бы…" Это утешило и нас.
Пещерный холод сначала доходил до спальника и через "пенку" (коврик-подстилка), а к утру - надышали, что ли - было даже жарко. Крысы - и те разбежались от нашего храпа. Или от страха: одна девушка, желая попрактиковаться на грызунах в меткости, привезла с собой газовый пистолет. Но хлеб, простоявший всю ночь на столе, остался нетронутым.
Утренняя побудка, остатки сосисок - и все на изучение катакомб.
Сначала - спелеологическая разминка. Желающие лезут в Щучку - шкуродер. Узкая щель, по которой можно только ползти. Пролезаем без проблем.
Потом - культурная часть программы. Маргарита на метле, выцарапанная на черной от копоти стене (когда-то "летал" примус) неким хиппи, барельефы (видимо, те же Мастер с Маргаритой; какая-то женщина), статуя Двуликой… Достопримечательность природная - Млечник: грот, в котором при зажженной свече на потолке появляется легкое переливчатое сияние - Млечный путь…
Самая дальняя точка нашего маршрута - грот Громов. "А дальше кто не хочет - может не идти!" - предложил Леша. "А что дальше?" - спросили мы. "А дальше - Громов". "А что там?" - переиначили мы вопрос. "Там и увидите", - переиначил Леша ответ и полез в какую-то щель, комментируя: "Тут нужно ногами вперед". И когда мы, трое, пролезли вслед за ним через небольшой колодец под названием Бутылка и оказались в гроте, где можно было только лежать и где нас четверых было вполне достаточно для заполнения свободного пространства, Леша сказал: "А самое главное - вылезти отсюда…". И вылез.
Мне "повезло": я осталась в гроте последней, надеяться было не на кого - наверное, поэтому вылезла легко. Интересно потом: с чувством выполненного долга сидишь в "предбаннике" и слушаешь оханье и кряхтенье остальных. "Чтобы там нормально вылезти, коленки должны быть в другую сторону", - был общий вывод. А название грота дано в честь человека, который залез в грот вниз головой, а вылезал вверх ногами. Вот такое спелеостологическое (то есть катакомбистское) извращение.
Напоследок - достопримечательность историческая и несколько устрашающая - Аристарх. Одетый в комбинезон человеческий скелет. Собрали его из костей, найденных в разных концах каменоломен. Своеобразный памятник погибшим, как и Могила неизвестного спелеолога.
Обратно пытались дойти без помощи знатоков, по-научному, по карте. И заблудились. Карта неточная, ориентироваться сложно. К тому же любимые гроты катакомбисты с неё вымарывают, дабы чужие люди у них в гостях не появлялись. В конце концов, Леша нас вывел.
Бывает, в штреках находят "отмороженных", которые плутают в лабиринтах без света по двое суток. Сначала, когда человек поймет, что заблудился, начинает волноваться, бегать, - ему становится жарко, он скидывает с себя одежду. Потом - замерзает. Все-таки только плюс шесть…
Попили чая - и двинулись обратно, на выход. По уже знакомым ходам, нагибаясь, чтобы избежать столкновения с потолком, почти вовремя. Наверху были сумерки, падал легкий снежок.
Кондуктор в автобусе до станции поинтересовалась, глядя на мой все-таки грязный рюкзак: "Вы, ребята, в поход ходили? В катакомбы? А где они? Я в Одессе была в катакомбах, на экскурсии. А здесь живу - и о них даже не слышала никогда".
Двадцать лет, с 1967 по 1987 годы Сьяны были закрыты для посещений. После чьей-то гибели (часто случались обвалы) власти попросту забетонировали входы. А в 87-ом энтузиасты обнаружили новые лазы. И все началось заново.