ТОМ I

ТОМ I

ПОВЕСТЬ О ГЕРОИЧЕСКИХ ДЕЯНИЯХ И РЕЧЕНИЯХ ДОБРОЙ МАГДЫ, ПОКАЗАННОЙ В ЕЕ ДОПОДЛИННОМ ВИДЕ, СО ВСЕМИ ЕЕ УЖАСАЮЩИМИ ДЕЯНИЯМИ И ПОДВИГАМИ, СОЧИНЕННАЯ ЕЕ ОДНОГРУППНИКАМИ, КНИГА, ПОЛНАЯ МАГДИЗМА

Наступил вечер. Магда, озираясь, вышла из дома и, послонявшись немного в подъезде, выглянула на улицу. Было темно, и начал накрапывать дождик. Недовольно хмыкнув, Магда раскрыла зонтик и провалилась в ночь... Она шла на задание, а задание у Магды в такое время могло быть только одно - магдить.
Мысль о том, что в этот самый момент её злейший враг Волкова спокойно пишет курсовую или играет в компьютер, не давала Магде спать каждую ночь. Как только она представляла лицо своей обидчицы, руки сами сжимались в кулаки, а зубы начинали скрежетать...
Магда взвыла и двинулась вперед... Она шла под дождем и вынаши-вала планы мести. То ей хотелось убить Волкову сразу же по прибытии, то чуть-чуть помучить сначала, изрисовав ей все ладони фломастером, а то просто становилось страшно, так как Волкова, разозлившись, могла и побить.
Магде хотелось призвать кого-нибудь на помощь. Но помочь было некому. Волкову в 202 группе боялись и уважали. У самой Магды сердце замирало, когда она, войдя в аудиторию, видела там Волкову с ехидной физиономией. Казалось, что она сейчас вскочит, подбежит и с криком: "Крепи на горле пролетариата пальцы! - начнет душить, но обычно Волкова смотрела на Магду безмятежными глазами и лишь потом, восполь-зовавшись магдиным отсутствием, принималась строить ковы и ковать крамолы, что называлось у неё одним выразительным словом "гадить": зловещий череп с костями, периодически появляющийся в тетради Магды, упреки и страшные угрозы, написанные там же - всё это было призвано максимально полно раскрыть смысл этого понятия.
Однажды на лекции Магая, устав от поучений и издевательств Волковой, Магда насупилась и крикнула:
- Хватит!!!
Небо потемнело и стало тихо-тихо. Даже Магай замолчал. Все чего-то ждали. Вдруг где-то вдалеке раздался тоненький жалобный гудок. Спустя мгновение, он прозвучал ещё. Столько грусти и беспомощности было в этом далеком звуке, что у Магда заныло сердце. Тяжелая дверь 201-ой скрипнула, вошел староста курса и что-то прошептал Магаю. Лектор, выйдя из позы "а-ля Киселев", сказал в микрофон:
- Магда! Вас просят выйти помочь преподавателю. Вы на него хорошо влияете.
Магда, позабыв про все, вылетела из аудитории. Её забывчивостью тотчас же воспользовалась Волкова. Не принимая во внимание последний возглас противника, она достала ручку и начала методично расписывать магдины тетрадки.

Через полчаса Магда переложила преподавателя со своих колен на сиденье стула. Тот заворочался, сонно пробормотал: "Машину украли...", жалобно всхлипнул и затих. Магда, чуть не поскользнувшись на остатках эклера, тихонько вышла из аудитории и направилась на поиски 102-ой.
102-ая стояла на балюстраде 3-его этажа и настолько бурно обсуждала что-то, что отдельные реплики достигали киоска с "Пепси" и ударяли стоящих в очереди. Однако когда Магда подошла ближе и снисходительно спросила: "О чем вы говорите?" - её группа вздрогнула, замолчала, потом неловко засмеялась и углубилась в учебники.
- Что вы читаете? - невозмутимо переспросила Магда.
- "Зарубежную коммунистическую и рабочую журналистику", - пробасил кто-то после недолгого молчания.
Услышав это, Магда заподозрила неладное. Еще бы, кто же будет в таком месте читать такую книгу! Любой, даже самый хвостатый сту-дент благоговейно переворачивает первую страницу этого раритета, не иначе как зайдя в свободные часы под своды библиотеки, забывая на время все свои невзгоды, и с тихой радостью впитывая каждое слово этого бессмертного творения... Но здесь, в коридоре третьего этажа, под разговоры и чавканье студенчества о чтении его нельзя было и подумать!
- О чем вы говорили? - ещё раз спросила Магда. Но стоящие вокруг с таким упоением углубились в учебники, что снаружи остались только рюкзаки.
В этот момент вышеупомянутая Волкова невинно передала Магде
её рюкзак. Рюкзак заметно потяжелел, так как во время гаждения были расписаны не только тетрадки самой Магды, но и несколько чистых, которые тоже были помещены в сумку.
- Волкова! - возопила Магда.
...Она настигла её только в раздевалке. Волкова попыталась сбросить с плеча противника сумку, но Магда, улучив момент когда руки Волковой были заняты, сомкнула пальцы на её горле:
- О чем вы говорили!!?
... Через два часа Волкова прохрипела: "Ну ладно, Магда, скажу".
- Говори, - произнесла, вздрогнув, задремавшая было Магда, сжимая руки с еще большей силой.
- Обнаружили завещание великого Адгама. Там говорится, что тому, кто обнаружит его сочинения, прочитает и законспектирует все 52 тома, сразу выдают красный диплом, только...
- Что только? - ещё суровее спросила Магда.
- Отпусти, тогда скажу!
Магда разжала слегка посиневшие пальцы. Но коварная Волкова,
вместо того, чтобы говорить, схватила перчатку Магды и отшлепала ту по щекам.
- Ничего я тебе не скажу! - бросила Волкова, стоя на ступень-ках, и гордо удалилась.
Магда хотела было заплакать от огорчения, но вдруг заметила на полу номерок гардероба, который, наверное, обронила Волкова. Повизгивая от предвкушения грядущей расправы, Магда протянула номерок гардеробщице и, схватив выданную одежду, побежала наверх. Найдя свободную аудиторию на 3-ем этаже и скрывшись в ней, Магда начала свое подлое дело. Она разрывала куртку на части, вгрызалась в нее зубами, представляя, что впивается в горло Волковой. Посреди этого пиршества дверь открылась и показалась голова Трубилиной:
- Зверствуете? Ну, ну! - сказала она и вновь исчезла. Магда недовольно хмыкнула и вновь начала терзать рукав куртки, Дверь медленно приоткрылась и в аудиторию заглянула Волкова.
- Магда, - закричала она, - как ты можешь быть тут в такую ми-нуту?! У Гудкова куртку украли! - и не дожидаясь ответа, убежала с непонятным хохотом,
Злобно скрипнув зубами в её сторону, Магда с двойным остерве-нением принялась выщипывать подкладку. Она оторвала кусочек, потом ещё кусочек, но вдруг её действия замедлились. В душу Магды закралось смутное подозрение, оно медленно пожирало её, и, в конце концов, Магде захотелось куда-нибудь пойти и спокойно посидеть, поконспектировать какую-нибудь книгу - короче, Магде захотелось в читалку почитать Маркса - это её успокаивало и настраивало на благодуш-ный лад. Плохо было, когда в читалку приходила и Волкова, якобы для того, чтобы писать курсовую или реферат. Волкова располагалась недалеко от Магды и начинала свое тлетворное влияние. Первой этому влиянию всегда подвергалась Трубилина, c которой Волкова частенько говорила на разные темы, злобно поглядывая на Магду. Магда, конечно начинала хмурить брови и ничего не замечать. Вскоре Волкова садилась рядом с Магдой и, хлопнув её по плечу, начинала разговор стандартно:
- Скажите, батенька, а что вы думаете о Балдицыне?
От этого имени пока свирепела только Трубилина, так что в этот день Магда ответила тоже стандартно:
- Отстань, Волкова!
Но та не унималась. Неудавшийся диалог плавно перетек в моно-лог. "Фольксваген"... - проносилось в мечтательном бормотании Волковой, - "...портфель... Малый Каковинский..." Она уже не нуждалась в собеседнике... Но тут самым наглым образом послышался голос Трубилиной: "Магда, у тебя есть черная ручка?" Когда добрая, но неосторожная Магда опять повернулась к томику классика, Волковой рядом уже не оказалось, но в аккуратной тетради Магды, в конце исписанной ею страницы, фиолетово мерцали пятисантиметровые буквы "ПВБ".
Нужно отметить, что Магда уже привыкла заканчивать день перепиской своих, но загаженных Волковой, тетрадок. Но если первого сентября это происходило довольно быстро, то к концу семестра бедные тетрадки просто пухли от лекций и конспектов. Иоанн Гуттенберг изобрел печатный станок, чтобы облегчить труд монахов-переписчиков, но если бы он был знаком с Магдой, то просто из сострадания сколотил бы свое приспособление лет эдак на тридцать раньше. Однако более полтысячелетия спустя этой, памятной каждому журфаковцу, даты Магда применяла всё тот же древний способ вынужденного тиражирования - переписка вручную.
Ночью ей снился кошмар: Магда уже целую вечность кружила по городу, безуспешно пытаясь убежать от Волковой. Та периодически появлялась в дальних концах переулков, размахивая ручкой и листом бумаги. Над головой Волковой, как вечная ассоциация, зависал Балдицын в римской тоге, смахивавший (в профиль) на Овидия. Дома отбрасывали зловещие желто-зеленые тени. Воздух был засыпан жаркой душной пылью. Волкова вдруг очутилась совсем рядом и протянула руку...
Магда вздрогнула и проснулась. Тяжелые капли стучали по стеклу. Порывами налетал ветер. Магда включила свет и, обняв себя за плечи, стала судорожно ходить по комнате из угла в угол. "Пора с этим кончать!" - думала она. - Нужно сказать "нет"..." Она решительно подошла к телефону и набрала волковский номер.
- Аллёу! - по-балдицински ответила трубка. Магда никогда не разговаривала с Балдицыным по телефону, но судя по многочисленным рассказам Волковой, он мог произносить это слово только так.
- Волкова... - откровенно произнесла Магда.
- Магда! - лениво отозвалась Волкова и с прямотой римлянки добавила: - Нос аgе!
- Перестань! - обиделась Магда. - Мне надоели твои издевательства и злобные шуточки...
Трубка помолчала. Магда, зажмурив глаза, набрала побольше воздуха и на одном дыхании протараторила:
- Немедленно иди в библиотеку и законспектируй весь тридцатый том БСЭ. Завтра проверю! - И быстро повесила трубку, испуганно накрывшись с головой одеялом, в ожидании расправы. Но к величавшему удивлению Магды, ее не последовало. Ночь прошла спокойно, без эксцессов. Пару раз звонил телефон. Сначала осведомились, сколько сейчас градусов по Фаренгейту, а потом, как пройти в библиотеку им. В.И. Ленина. Магда сочла все эти звонки просто глупыми и посоветовала обратиться в справочную, дав для этого телефон Волковой.